Услышь мой голос - Страница 82

— Я заметила, — вставила Женя.

— Но время от времени меня одолевает такое острое ощущение бессмысленности всего, что я делаю… и тогда хочется сделать нечто безумное, лишь бы забыться. Глупо, конечно, мучить себя всякими бессмысленными вопросами типа: «Зачем мы живем?» — и тому подобным.

— Но почему же глупо, — произнесла Женя, — по-моему, как раз наоборот, именно способность задавать себе подобные вопросы и отличает человека от автомата, от роботов, в которых жизнь превращает большинство наших ближних. Их-то уже никакие вопросы не мучают.

— А как у вас с этим делом? — спросил Алексей. — Я имею в виду, с автоматизацией? Вам, похоже, не грозит это роковое превращение.

— Как знать, — печально ответила Женя, — кажется, я сдалась. Начала вести игру по правилам, иду по накатанной колее. Скоро я потеряю свою индивидуальность, затем чувствительность, а потом буду считать, что у меня все в порядке. Наверное, я слишком туманно говорю.

— Да нет, — ответил Алексей. Он прекрасно понимал, что Женя имела в виду. В общем, о себе он мог бы сказать то же самое. Но не сказал, а совершенно неожиданно даже для себя задал Жене довольно смелый вопрос:

— Помните, с вами в Крыму был такой мужественный брюнет?

— Еще бы, — отозвалась Женя, — с памятью у меня как раз все в порядке. Я бы сказала, даже слишком хорошо. Предпочла бы кое о чем не вспоминать. Того брюнета звали Васей, и вас, наверное, удивляет, почему я сейчас одна. Потому что жизнь сама расставляет все и всех по местам, она вмешивается в наши планы, совершенно не спрашивая нас, хотим мы того или нет. Вася вернулся к семье. — И Женя вкратце рассказала про трагедию, которая едва не случилась с Васиной дочкой. — Таким образом, — закончила она, — я осталась в одиночестве.

— Вас это огорчает? — спросил Алексей и тут же извинился: — Простите меня ради Бога, это такой бестактный вопрос.

— Ну почему же? — успокоила его Женя. — Сам факт ухода Васи меня не особенно расстроил. Если честно, то я и не любила его. Но все равно какой-то темный осадок остается.

— Что-то мы говорим о таких заупокойных вещах, — забеспокоился Алексей, — наверное, вы теперь думаете, что я мрачный тип и ужасный зануда. Лучше бы я попытался как-нибудь развеселить вас. Хотите, — вдруг он страшно оживился, — хотите, я покажу вам, как я умею жонглировать? Вы не верите? Я правда отличный жонглер…

— В другой раз, — улыбнулась Женя, — нельзя же все время веселиться. Это даже противоестественно. Получается, что вокруг полно желающих веселиться с тобой, а вот разделить твою грусть абсолютно некому. Так что я вам очень благодарна. В другой раз мы обязательно повеселимся. Хотите, в выходные съездим в Серебряный Бор. Говорят, там неплохой пляж. А то уже скоро лето кончится, а мы с вами так нигде, кроме Крыма, и не купались.

Это «мы с вами» настолько окрылило Алексея, что домой он возвратился совершенно счастливым.

2

В выходные они действительно отправились в Серебряный Бор, и Женя заплывала на середину реки, ничуть не опасаясь того, что Алексей плыл рядом. Они ели шашлыки, мороженое и даже выпили по бутылке пива. А потом повеселели настолько, что выпросили у удивленных подростков ярко-оранжевый диск «летающей тарелки» и с хохотом кидали его друг другу. Расстались они только под вечер, очень довольные и друг другом, и проведенным днем.

Дня через два они встретились снова и пошли в Пушкинский музей. Женя вспомнила свои университетские лекции и устроила для Алексея настоящую экскурсию. Он попросил было сводить его в Музей Востока, но Женя твердо отказала, не объяснив причины. Потом они опять слушали классическую музыку, но уже в консерватории. Потом Леша пригласил Женю на концерт украинской рок-группы «Вопли Видоплясова». Жене концерт понравился настолько, что она тут же купила три кассеты группы, чем привела Алексея в полный восторг. Недели через три они стали лучшими друзьями, правда, нельзя сказать, чтобы это положение вещей очень устраивало Алексея. Все же он рассчитывал на большее, на то, что Женя почувствует наконец его страсть, его любовь. Но Женя видела в нем всего лишь друга, почти младшего брата, которого у нее не было и о котором она мечтала в детстве.

С Эриком у Жени сложились вполне любовные отношения. Он звонил по-прежнему часто, всегда примерно в одно и то же время, между двенадцатью и часом ночи. Про себя Женя прозвала его «чудовищный Эрик», потому что ее клиент очень любил словцо «чудовищный». То у него была чудовищная эрекция, то он испытывал чудовищное желание, а как-то раз в пылу страсти обозвал чудовищем и саму Женю. Все это ее даже забавляло.

А вот Алексея очень тревожило. Он представлял, какие чудовищные счета придут соседу с телефонной станции, его мучила совесть, но он уже не мог остановиться. Потребность вести с Женей по ночам абсолютно раскованные беседы, играть с ней в секс стала для него подобием наркотика. Каждую ночь Алексей клялся себе, что больше никогда не позвонит в «Сезам», и каждое утро с нетерпением ждал вечера, чтобы позвонить вновь. Днем он был другом Жени, а ночью становился пылким любовником Алины. В этой игре было нечто очень порочное и вместе с тем безумно притягательное. Иногда Алексей начинал опасаться за свой рассудок, иногда у него появлялось вполне серьезное намерение обратиться к психиатру. Он этого не делал, ничего не говорил ни Жене, ни Алине, исповедуя философию поплавка — он просто ждал, когда река судьбы сама вынесет его из невероятной ситуации, в которой он оказался.